Вопрос недели: ради чего вы готовы пойти на крайние меры?
На текущей неделе в Новосибирске началась вторая голодовка дольщиков Тульской, третий строитель требовал долги по зарплате с крана, а две женщины готовы были лечь под трактор, защищая двор от строительства парковки
РБК Новосибирск поинтересовался: А ради чего вы готовы пойти на крайние меры?
Вячеслав Ашурков, руководитель Федерации Автовладельцев России:
— Встать на защиту своей семьи и детей — это значит вплоть применения физической силы. Если это касается общественно значимых проблем, то в этом случае наиболее эффективным методом и максимальным для себя вариантом я считаю голодовку.
Светлана Каверзина, председатель регионального отделения партии «Яблоко»:
— Буду слушать свое внутреннее чувство. Иногда какая-то ерунда вызывает острое чувство несправедливости — вот тогда я могу пойти на какие-то крайние меры. Заранее предугадать не могу. Если кого-то из моих личных знакомых власти попытаются незаконно задержать, например, — готова. Если опять же незаконно запретят пикеты, митинги.
Олеся Хало, управляющая хостелом FUNKEY hostel:
— Я не вижу особенного смысла в забастовках. На мой взгляд, лучше решать все вопросы в правовом поле.
Тимофей Колоколов, заместитель директора ТК «Ликолор»:
— Никогда в жизни крайние меры не приходилось применять. В сложных ситуациях всегда находились решения. Пожалуй,. если придется застрять в другой стране во время военного переворота, например, то ради безопасности семьи, конечно, использовал бы все возможные меры.
А если серьезно, то крайне грустно, что людям, попавшим в такую сложную ситуацию, приходится обращать на себя внимание таким способом.
Константин Уткин, общественный совет при ГЖИ НСО:
— Когда уже не остается надежды на помощь властей, тогда остаются крайние меры — голодовка.
Евгений Митрофанов, общественник:
— Я готов делать только то, что разрешено в рамках закона. А законы у нас очень обширные.
Олег Якушев, генеральный директор АО «Саломея».
— Я бы, наверное, выбрал ведение продуктивных переговоров. Под технику бросаться не хочу. Сложно сказать. Смотря какую части жизни это касается. Если это касается вопроса детей — можно и под технику лечь, и под скальпель хирурга. Можно законными способами привлечь внимание к проблеме, как те две женщины. Что касается голодовки: человек подвергает себя физическим угрозам — это сложно.
Алексей Носов, председатель Общественного совета Минтранс НСО:
— Я — не арт-художник. Я — не Павленский. Правовая плоскость общественного контроля, в которой я работаю, очень сильно развязывает мне руки. У нас лучший в мире закон о защите прав потребителей, дающий большие возможности.
Вадим Бадмаев, директор юридической компании «Финправ»:
— Понятие «крайних мер» у каждого своё, и далеко не во всех случаях подобные действия вообще имеют смысл, а чаще они вообще скорее бессмысленны. Да, это привлечет внимание общественности, но проблема от этого не решится. Поэтому я предпочитаю решать как свои вопросы, так и проблемы клиентов исключительно правовыми методами, основываясь на законе, т.к. у всех этих случаев есть определенная правовая подоплёка, — нарушение закона, ущемление гражданских и конституционных прав, злоупотребление должностным положением.
